Александр Даруга: «Телевизионный принцип “веером от пуза” оказался непобедимым»

Режиссер заканчивает четвертую кинокартину в России, о работе же на телеканалах вспоминает без ностальгии

Имя режиссера Александра Даруги в последнее время тесно связано с ситкомом «Леся+Рома», одним из самых успешных проектов на ICTV. За его плечами проекты «Интера» и «1+1» («Шанс», «Всё для тебя», «Завтрак с "1+1"»). Его голос еще помнят те, кто смотрел «Плюсы» эпохи Роднянского. Один из последних проектов Александра на ICTV, фильм «Дорогие дети», в этом году получил «Телетриумф», но сам режиссер уже давно работает в России, где снял три телевизионных фильма и заканчивает работу над 8-серийной картиной о войне - «Вторые». О новых проектах, причинах расставания с ICTV, «Телетриумфе» и режиссерских амбициях Александр Даруга рассказал в интервью ТК.

- Александр, расскажите, с какими продакшнами и над какими проектами вы в последнее время работали.

- Это российские продакшны «Ярсинема» и «Телеостров». За прошедший год я снял с ними три картины: «Клоуны», «Гербарий Маши Колосовой» и «Снег на голову», они скоро должны появиться на украинских экранах. В августе закончился съемочный период многосерийного телевизионного художественного фильма «Вторые».

- Почему вы сейчас сотрудничаете в основном с российскими продакшнами?

- Я получил приглашение из Москвы - и поехал работать. В этот период приглашений от украинских продакшнов не поступало. Кризис никого не обошел, но в Украине многим компаниям пришлось совсем туго. Впрочем, сейчас дела, кажется, налаживаются. Я слышал, что и Влад Ряшин запускает в Киеве несколько проектов, Виктор Мирский, Владимир Приходько, да и «Украинская медийная группа» готова снимать кино. Собственно, я и сейчас работаю в Москве потому, что в разгаре монтажный период картины «Вторые». Это 8-серийный художественный фильм о Великой Отечественной войне. Тема для меня очень важная, я к ней отношусь с большим трепетом.

- Съемка картин о войне очень популярна в связи с годовщиной. Фильм уже продан на украинский и российский рынки?

- Все зависит от конечного результата, от того, какой будет картина. В России действительно очень серьезно относятся к празднованию каждой годовщины Победы. Надеюсь, что и в Украине не забудут об этой священной для всех дате. Лично для меня День Победы не пустой звук. Наше поколение, не знавшее войны, воспитывалось на фильмах, пьесах, стихах, романах о том времени. Как бы это сейчас смешно ни звучало, но для нас, я имею в виду мое поколение, слова: «я бы с ним в разведку пошел» значили многое. Мы хотели быть похожими на героев той войны. И в отношении к этим событиям формировалась наша точка отсчета. И если мы лишим себя подобных критериев оценки собственных поступков, мы много потеряем.

- О чем ваша картина?

- «Вторые» - это история о подвиге. Подвиге людей, которые в тяжелое для страны время делают свой выбор. Совершая единственно верные поступки для Родины, пусть даже для этого нужно пожертвовать своей жизнью. Жанр фильма - историческая военная драма. Идея созвучна известным библейским строкам: «Первые станут последними, а последние станут первыми». События фильма разворачиваются в августе 1941 года. Немецкие войска в трехстах километрах от Москвы. На одном из маршрутов следования первых лиц государства сотрудники Четвертого управления НКВД обезвреживают группу немецких диверсантов, целью которой являлось физическое устранение Сталина. Герои фильма - группа диверсантов. Их отправили на оккупированную территорию прикрывать основной отряд диверсантов, целью которых было уничтожение секретной диверсионной базы немцев... Не хотелось бы пересказывать сюжет фильма, скажу только, что история написана на основе подлинных событий и судеб реальных людей. В картине также действует отряд бывших заключенных, которые волею судьбы оказались в тылу немцев и поставлены перед выбором: отсидеться в лесах, выдавая себя за партизан в этой всеобщей схватке за жизнь, или, пожертвовав собственной жизнью, вступить в неравный бой за свою Родину. Например, у командира отряда зэков, вора в законе Седого, был реальный прототип, принимавший участие в событиях, описанных в фильме. После завершения операции его представили к званию Героя Советского Союза.

- Были ли какие-то идеологические требования у заказчика?

- Любое аудиовизуальное произведение - это прежде всего идеологическое произведение, в особенности если это касается такого широкодоступного способа вести диалог со зрителем, как кино и телевидение. И не понимать этого - значит, обманывать самого себя. А потом, в слове «идеология» я не вижу ничего плохого. В его основе лежит слово «идея» - идея человеческого существования, мировосприятия и т. д. Неидеологическое искусство - искусство без автора, поэтому единственным идеологическим требованием к фильму «Вторые» было: рассказ о подвиге людей, защищавших свою Родину, должен быть достойным и правдивым. И меня порадовало отношение всей группы, работавшей над созданием картины. К счастью, мы оказались единомышленниками. Еще хочу отметить сильный актерский состав.

 -Много ли в вашей картине было медийних лиц? И как вы вообще относитесь к медийным, раскрученным лицам в кино? Часто ли снимаете неизвестных актеров?

- Я бы отнес вопрос «медийности» к технологическим требованиям канала. Каналы хотят видеть медийные лица, но медийность - понятие относительное. Это как в споре двух кирпичей: «Лишь бы человек попался хороший». Мне кажется, что главное требование - хороший артист, а уж потом медийное лицо. В нашей картине очень много персонажей, больше сорока, соответственно - много артистов. Владимир Стеклов, Игорь Лагутин, Александр Баширов, Александр Сирин, Анатолий Пашинин, Владимир Зайцев, Александр Робак, Максим Лагашкин, Максим Литовченко, Михаил Левченко, совсем молодые артисты Сергей Чирков, Нина Гусева, Алексей Воробьев, в картине снялся мой сын Алексей Даруга, эта его первая серьезная работа в кино. Как вы поняли, персонажей много и всех перечислять я могу еще долго.

- В этом году ваш фильм «Дорогие дети» получил «Телетриумф». Это уже ваша вторая победа в этой премии. Как вы к ней относитесь?

- Оценивать признание - дело неблагодарное. Побеждать в любом конкурсе приятно и почетно, но с другой стороны, скажу честно: премия малоавторитетна. Вроде бы и «украинский Оскар», а что из этого следует? Поймите правильно, речь не идет о материальном вознаграждении, тут кино не за что снимать, понятно, что денег на подарки нет. Я говорю о нечетком, размытом определении номинации. Так, в номинации «игровое кино» должны принимать участие только игровые картины. В номинации «документальное кино» - только документальные. Если два этих киножанра смешивать в одной номинации, автоматически занижается планка и теряется критерий адекватной оценки. Непонятно, ты снял лучший игровой фильм среди документальных или документальные фильмы оказались лучше игровых.

Еще одна проблема. В конкурсе участвуют работы, снятые украинскими режиссерами, операторами, сыгранные украинскими артистами, но при этом заказчики или производители - украинские телеканалы. А если в творческом процессе принимают участие украинские режиссеры, операторы, художники, актеры, но заказчик (производитель) российский канал или продакшн-студия, то эти украинские творческие единицы автоматически лишаются права участия в конкурсе. При таком раскладе никак нельзя сказать, что ты снял лучшее в Украине кино или являешься лучшим украинским киноартистом.

- Но тем не менее возникают и проекты, рассчитанные исключительно на украинский рынок. Например, ваш «Леся+Рома»...

- Спасибо руководству канала ICTV, в особенности Андрею Партыке (Партыка в свое время принес этот формат на канал) и Михаилу Павлову. Канал купил лицензию, а дальше были сумасшедшие кастинги. Кстати, я тогда впервые участвовал в кастинге режиссеров. Они рискнули. Хотя после первого месяца эфира сериал хотели закрыть, поскольку мы не выходили на те рейтинги, которые канал определил для продукта. Но у топ-менеджеров канала хватило терпения и мудрости дождаться, пока зрители «присядут» на сериал и полюбят героев. Нам сначала вообще говорили, что мы сошли с ума, что есть канадский аналог, есть российский, польский, французский аналоги, а юмор на украинском языке - это нонсенс, на украинском нельзя шутить.

- Со временем, сериал все-таки вышел на достаточно успешные показатели и мог бы развиваться дальше. Почему канал решил его закрыть?

- Мне трудно ответить на этот вопрос. Цели были достигнуты: Леся и Рома стали национальными героями. Я предлагал каналу развивать это направление. Если первые 130 серий мы смотрели на взаимоотношения Леси и Ромы как на взаимоотношения мужчины и женщины, то к концу 130-й серии они становятся полноценной семьей, наконец-то женятся и рожают детей. И следующий этап взаимоотношений Леси и Ромы можно было выстраивать как взаимоотношения отцов и детей. Это тоже неисчерпаемая тема. Жанр этого продолжения «Леси+Ромы» я для себя определял как «семейная жизнь в анекдотах». Секрет успеха - кроме талантливых артистов, в самоидентификации зрителей, в отождествлении себя с персонажами. Но по какой-то причине канал решил не продолжать историю Леси и Ромы. Правда, в 2006-м и 2007-м мы вышли за пределы формата и сняли новогодние истории Леси и Ромы как полнометражные телевизионные фильмы «Не наезжай на Деда Мороза» и «Миллион от Деда Мороза». По слухам, Андрей Партыка в этом году хочет снимать очередную новогоднюю версию «Леси+Ромы». Но мне никто не предлагал работать над продолжением.

- Почему вы прекратили сотрудничество с ICTV?

- Так сложились обстоятельства. Постороннему человеку логично предположить, что у канала есть некие претензии ко мне, а у меня - к каналу.

- Возможно, камнем преткновения стал ваш последний проект на ICTV, «Богун», по немецкому формату, который канал практически снял с эфира после нескольких серий?

- Когда проект готовился к производству, мы ездили смотреть, как снимается оригинал. Мне в принципе не импонирует лжедостоверность, придуманная немцами в сериале Lenssen & Partners. Делается там это очень тоhard-эротика, причем это возведено в принцип: непрофессиональные актеры, неправдивые ситуации, выдаваемые за реальные уголовные дела, а главное - быстрота съемки: одна серия в день. При таких темпах ничего качественного сделать невозможно, это мое глубокое убеждение. Мне же хотелось снять детективную историю с профессиональными артистами. Но телевизионный принцип «веером от пуза» оказался непобедим. Моя ошибка состояла в том, что я согласился играть главную роль и одновременно быть режиссером-постановщиком сериала. Мне нужен был режиссер, которого в тот момент рядом не оказалось.

- Канал, возможно, не рискнул, как тогда в ситуации с «Лесей+Ромой»...

- Возможно, но я не могу отказать руководству канала в профессиональном чутье. Александр Богуцкий - человек умный, знающий, что он делает. Вероятно, он отнес сериал к досадным ошибкам, но ведь не ошибается только тот, кто ничего не делает.

- А какие проекты нового сезона кажутся вам самыми интересными?

- А разве есть что-то новое? Я в силу обстоятельств не очень внимательно слежу за украинским телеэфиром. «Танцюють всі!», «Танцюю для тебе» - это уже было в прошлом сезоне. «Давай одружимось» - плохой формат, пошлый. Это вообще не наша ментальность, я не очень понимаю, как можно всем миром выбирать невесту или жениха. А где же любовь? Вообще, мне кажется, что все, что бы ни снималось в кино и ни делалось на телевидении в качестве развлекательных форматов, должно быть о любви. Без этой основы все остальное теряет смысл. Нужна хотя бы одна, но настоящая слеза, хотя бы один, но настоящий эмоциональный конфликт. Это как путь к катарсису, к пониманию того, что мир не так плох. А то, что сейчас на экране, - это целлофановая жвачка, пусть даже в очень аппетитной обертке. На данном этапе своей жизни мне интереснее снимать кино.

- Есть ли какие-то конкретные идеи?

- Идеи есть, нет предложений. Кино - штука дорогостоящая.

- В Украине кино не воспринимают как идеологию. И государство даже не видит потенциала сериалов для построения такой идеологии, потому в них и не инвестирует...

- У нас идеологическое понятие «национальный герой» заменяется псевдонародными шоу, на которых еще неплохо бы заработать денег. Я имею в виду скандалы, связанные с проектом «Велики українці», который, на мой взгляд, по-настоящему не возбуждает интерес к лучшим или худшим украинцам. Это глупо. Как я могу сказать - Ярослав Мудрый лучший украинец или нет, если в России о нем снимается кино, а в Украине - нет?! Наверное, и в этом дело тоже? Этот телепроект - просто яркий телевизионный билборд, за которым в лучшем случае - неоновая лампочка. То же относится к запорожскому казаку Тарасу Бульбе - «национальному герою России».

- У вас были идеи создания образа национального героя в Украине?

- Я не могу сказать, что я проснулся однажды утром и подумал: «А есть ли у меня идея создания образа национального героя Украины?». Но история, которая меня зацепила и достойна экранизации, у меня есть. Речь идет о битве под Крутами в январе 1918 года. Не буду пересказывать ее содержания, но когда я стал копаться в исторических хрониках того времени, я обнаружил один любопытный факт. Когда хоронили участников боя под Крутами, расстрелянных большевиками, оказалось, что двое из них обнялись перед расстрелом, поддерживая друг друга. Обнялись по-мужски, а не так, как сейчас принято. Так они и застыли, их даже хотели похоронить в одном гробу. Пытаясь установить биографии этих героев, я придумал историю двух друзей, влюбленных в одну девушку, каждый из которых пришел своим путем под Круты. Я рассказал эту историю Дэну Яневскому, а он в свою очередь порекомендовал Ярослава Тынченко, историка, который специализируется именно на этом времени. Ярослав со свойственным историку скептицизмом сказал: «Ты знаешь, а ведь придуманные тобою персонажи существовали на самом деле. И история их дружбы, любви и смерти похожа». Таким образом, вымысел совпал с реальностью. Я обратился к Грише Руденко, сценаристу, который написал, на мой взгляд, очень хороший сценарий. И словно по мановению волшебной палочки я узнаю, что Министерство культуры в это же время объявляет конкурс на лучший сценарий о легендарном бое под Крутами, победитель получает грант от президента и возможность снять картину на заданную тему. Мы подали материал. Я очень волновался, оказалось, что в министерской комиссии находится два сценария - мой и еще чей-то. Прошли все отпущенные сроки - и конкурс так же внезапно как появился, растворился в министерских архивах, как будто бы его и не было.

- А вы пробовали дальше пытаться воплотить эту идею?

- А куда идти дальше? В России мне говорят: «История красивая. Давай снимать не про Украину». Но это же реальная история про Украину! Почти библейский сюжет, история о том, как 300 спартанцев сдерживали 6-тысячную армию.

- А пытались ли вы договориться с каналами? Например, ICTV удачно принял участие в производстве «Кохання у великому місті». А вторую часть фильма будет спонсировать «Интер». Возможно, какой-то канал заинтересовался бы в участии в съемках коммерчески успешного полнометражного фильма на историческую тематику? К тому же «героический» эпос и российский, и голливудский сейчас пользуется огромным успехом...

- Не складываются у меня взаимоотношения с каналами. Мне предложили снимать мой первый фильм за неделю до съемочного периода («Седьмой лепесток». - ред.). Сценарий был написан, актеры утверждены, выбор натуры произведен. Но что-то у них там с режиссером не сложилось. Меня вызвали и спросили: «Будешь снимать кино?». Я сразу же сказал: «Буду!», потому что всегда об этом мечтал. Когда же я прочитал сценарий, то ужаснулся. Первой мыслью было отказаться, но я отдавал себе отчет, что, отказавшись один раз, второго предложения могу и не получить. Я просто не успел переделать сценарий, точнее - переделывал прямо на съемочной площадке.

В результате фильм получился не самым лучшим. Но для меня было важно ввязаться в драку. Начиная с 2007 года и до сегодняшнего дня я снял 9 фильмов. В начале 2008 года мне предложили принять участие в съемке проекта о Великой Отечественной войне на одной из достаточно крупных украинских продакшн-студий. Когда работа над сценарием была завершена и руководитель стал искать поддержки на украинских каналах, ему было сказано (по крайней мере, он мне так передал): «Даруга фильм о войне не снимет». Почему-то существует такое предубеждение. Так складывается моя жизнь, что всякий раз приходится разрушать предубеждения, подтверждая принцип: вся жизнь - борьба.

Когда я хотел снимать комедию, говорили, что Даруга комедию не снимет. Снял. Когда готовился снимать мелодраму - говорили, мол, мелодрама уж точно не получится. Когда собирался снимать фильм о войне... Авторитетное мнение каналов вы уже знаете. Вот закончу картину о войне, пойду с ней в Министерство культуры Украины и скажу: «Ребята, я могу это сделать. Не надо мне не доверять». И «Круты» я сниму обязательно, я верю, что звезды станут так, что это будет возможно.

- Раньше вы мечтали снять «Мастера и Маргариту», в основе которой было бы противостояние милосердия и справедливости, но после фильма Бортко отказались от этой идеи. Что бы вы сейчас хотели экранизировать из классики?

- Классику экранизировать сложно. Хорошая литература написана как сценарий. Читая, к примеру, Толстого, можно, фигурально выражаясь, не писать режиссерский сценарий, Толстой это сделал за тебя. Поэтому либо нужно просто быть переводчиком литературы на киноязык, либо, вступая в полемику с автором, предлагать свое прочтение материала. Я бы очень хотел поставить Окуджаву «Путешествие дилетантов». Но время сейчас быстрое и кто-то наверняка уже работает над экранизацией этого блестящего романа, хотя втайне хочется, чтобы никто не рискнул, не додумался, не решил сделать это раньше тебя.

Источник: Телекритика