Гендиректор 1+1: "Извините, Петр Алексеевич. Мы не ПриватБанк"

После всех детективных историй, которые почти развалили группу компаний Приват за последние два года, медийная империя Игоря Коломойского продолжает расти - открывает новые каналы. Как рассказывал в прошлом интервью (в конце 2016 года) генеральный директор 1+1 медиа Александр Ткаченко, медийный бизнес - это последнее, с чем расстанется акционер. Так оно пока и получается.  

Ткаченко негодует, когда президент на встречах кивает в его сторону и ассоциирует с группой владельца. "Извините, Петр Алексеевич. Мы не ПриватБанк", - восклицает СЕО Плюсов. По его словам, у Коломойского есть четкая стратегия - сделать из телеканалов бизнес, приносящий прибыль. И дотации из года в год сокращаются. Медиагруппа собирается подзаработать на грядущей предвыборной кампании. "Больше кандидатов хороших и разных", - говорит глава 1+1. 

Нерекламные доходы (доступ к контенту, продажа прав, форматов) пока не приносят группе больших денег. Но, как прогнозирует менеджер, уже этой осенью будет закодирована бесплатная спутниковая трансляция украинских медиагрупп. И доступ будет открыт за деньги. Другой вопрос, раскошелятся ли на контент с рекламой обладатели спутниковых тарелок. Он пока риторический.

Бизнес бизнесом, но, как говорит Александр Ткаченко, слукавит тот, кто будет против высказывания: телевидение - это по-прежнему элемент влияния. Но беспрепятственно влиять не получается. У команды Плюсов складываются далеко не простые отношения с Национальным советом по вопросам ТВ и радиовещания, Госкино, представителями СНБО, СБУ и даже Нацбанком. Например, на запрете Сватов 1+1 потерял 0,5 подпункта рейтинга. И до сих пор дело находится в судах.

Журналисты LIGA.net больше часа беседовали с гендиректором 1+1 медиа Александром Ткаченко. Он отвечал тихим голосом, иногда просто качал головой, иногда улыбался. Но так или иначеотреагировал на все поставленные вопросы.  

- В ходе нашей прошлой встречи вы очень решительно были настроены на то, чтобы вывести бизнес 1+1 медиа в плюс. Расскажите, получилось ли?

- В прошлом году мы утвердили стратегию, которая позволит нам стать здоровым бизнесом. Для нас это по-прежнему ключевой вызов. Но этот вызов разбивается на несколько частей: как с точки зрения экономии ресурсов и увеличения доходов это сделать, за счет чего это сделать, как удержать и мотивировать команду и дать зрителям то, чего они хотят. По своему опыту я знаю, что сложные вызовы являются идеальным способом развития бизнеса.

- О чем речь?

- Речь идет о производстве украинского контента процентов на 90 программных сеток каналов, ведь контента зарубежного стало намного меньше. К тому же мы принципиально не используем контент made in or with Russia. Кроме того, речь идет о том, как увеличить наши доходы с помощью тех зон, где мы можем их получать для платного телевидения и кодировки сигнала, а также о переходе от аналогового телевидения к цифровому. Мы учимся зарабатывать на продажах нашего контента за пределы нашей родины и развиваем несколько других, как оказалось, принципиально важных вещей, которые являются неотъемлемой частью здорового бизнеса.

- Что это за вещи такие?

- Это социальные активности, развитие бренда работодателя и другие. Лет 5-7 назад я не думал, что это важные вещи в моей жизни.

- Когда инвестор давал деньги - это осознание какое-то?

- Вы не поверите, я всегда был против лишних трат, но конкуренция в Украине диктовала свои условия.

О ПРИВАТЕ

- А не вынуждает ли вас идти по такому, как вы говорите, социально ориентированному пути тот негативный шлейф, который тянется за Плюсами в связи с проблемами у Игоря Коломойского и группы Приват?

- Когда несколько месяцев назад руководители каналов встречались с президентом Петр Порошенко, он как-то долго на меня смотрел и достаточно агрессивно рассказывал о ПриватБанке. В какой-то момент я не выдержал и сказал: "Извините, Петр Алексеевич. Стоп. Я - ПриватБанк? 1+1 media похож на Приват? Мы не ПриватБанк".

- И что он вам ответил?

- Он сменил тональность после этого. И в принципе все прекрасно понимают, что мы - отдельный бизнес, мы не можем нести ответственность за то, что происходит не у нас, и реагировать на какие-то истории, поскольку мы не менеджеры ПриватБанка, не собственники ПриватБанка. У меня есть свое отдельное мнение, и оно отличается от мнения людей, которые занимались национализацией Привата. Но это другой вопрос.

- Почему же? Что вы думаете обо всем этом, расскажите.

- Мнение достаточно простое. Если существуют стандарты, которые они применяли в течение длительного периода времени, а потом по щелчку пальца их меняют, и все тут же должны этим стандартам соответствовать, речь идет о последовательности требований НБУ по отношению к банкам.

- То есть вы на стороне Привата?

- Нет, я на стороне последовательности.

- Вы имеете в виду, что к Привату применялись двойные стандарты?

- Конечно. Я против двойных стандартов по отношению к банкам, точно так же я против двойных стандартов в части "черных списков актеров", и в том числе индустрии в целом.

- Тем не менее вы опосредованно в истории с Приватом фигурируете. У вас были проблемы с офисом, ведь здание, в котором мы сейчас беседуем и вы арендуете офис, арестовано судом. Вы даже подыскивали альтернативу нынешнему зданию.

- Вы знаете, у нас нет проблемы с офисом. Недавно НБУ подтвердил продление аренды этого здания. И еще: с момента въезда в это здание мы называем его "наш домик", а не офис, и переезжать в другой не намерены.

- На какой период аренда?

- Мы подтвердили аренду на три года и впоследствии планируем продолжать ее срок дальше.

- А финансирование проектов Плюсов насколько стабильно и бесперебойно? Ведь новости о проблемах у мажоритарного акционера появляются с завидной регулярностью. То аресты имущества, то проверки, то претензии НБУ…

- У нас были определенные сложности с переводом счетов из одного банка в другой, но эти сложности уже прошли.

- Почему вы приняли решение о смене банка?

- Мы посчитали, что в ситуации, которая сложилась, нам будет комфортнее работать с другим банком, чтобы не возникало желания нас связывать с ПриватБанком.

- В каком банке теперь обслуживается медиагруппа?

- Это Банк Південний (принадлежит одесским бизнесменам Андрею Родину и Марку Беккеру. - Ред.).

О МЕДИА КАК БИЗНЕСЕ

- Мы недавно встречались с Виктор Пинчук, который на вопрос о том, дотирует ли он свои каналы, ответил утвердительно. Мол, сейчас очень сложные времена, и медиабизнес приходится поддерживать. Так вот, дотирует ли ваш собственник медиабизнес? В каких объемах, хотя бы порядок цифр?

- А вам Виктор Михайлович назвал цифры? (Улыбается.)

- Не назвал. Тогда скажите, сокращается ли объем дотаций?

- Сокращается. Очень существенно. Не могу сказать, на сколько ежегодно сумма дотаций уменьшается, но она существенно уменьшается.

- Это все еще десятки миллионов долларов?

- Это все еще определенно существенные суммы. Но они категорически меньше, чем были ранее.

- За счет чего вам удалось снизить объем дотаций? Или это решение владельца - урезать финансирование? Вы увеличиваете доходы или сокращаете издержки?

- Я только что об этом говорил. Невозможно идти одним путем.

- Как распределяется доля доходов от рекламы и других услуг: платного доступа, продаж прав и форматов?

- Большая часть от рекламы, но она упала процентов на 15 в пользу других источников по сравнению с предыдущим периодом.

- Доля упала. А в абсолютных показателях вы растете?

- Да.

- Насколько вы выросли в 2017 году?

- Не скажу. Динамика рынка - это одна история, динамика рынка платных услуг - это другая история.

ОБ АНАЛОГЕ, СПУТНИКЕ, ЦИФРЕ И IPTV

- Хорошо. Вы упомянули кодировку спутника. Удается ли заработать на этом?

- Мы год назад начали получать деньги от платной дистрибуции в кабеле. Этот путь уже пройден.

- О каких суммах речь?

- Сколько сегодня - это сегодня. Сколько завтра - это завтра. Но точно больше.

- Десятки миллионов гривень, правда?

- Это существенные для нас деньги. В любом случае это существенные для нас суммы.

- На спутнике вы же зарабатываете?

- Есть два сегмента при переходе на спутниковое вещание: сегмент дистрибьюторов и сегмент платного ТВ опять же в кабель. Кабельщики заинтересованы в том, чтобы сигнал был закодирован. Понятно, что мы рассчитываем на определенный рост доходов с точки зрения кабельных дистрибьюторов, но есть и сегмент спутниковых платформ. Это другой вопрос.

- У вас же есть спутниковая платформа. Как ее будете монетизировать?

- Это бизнес, параллельный бизнесу 1+1 медиа. Если мы говорим о бизнесе 1+1 медиа, то прежде всего мы рассчитываем на рост смотрибельности за счет дистрибуции в кабеле.

- А сколько кабельщики платят вам за дистрибуцию контента до абонента? Разные цифры гуляли по интернету.

- Вот пуcть они и гуляют.

- А почему это секрет?

- Потому что есть такие договоренности с нашими партнерами.

- А вы берете больше, чем другие медиагруппы, или меньше?

- Узнайте через кабельщиков (смеется).

- Расценки увеличиваются?

- Немного растут.

- Кабельщики возмущаются.

- Знаете, мне бы их маржинальность, я бы меньше возмущался.

- А какая у вас маржинальность?

- У нас негативная, а у них сильно положительная.

- Сильно - это процентов 20?

- Двузначная.

- Но ведь кабельщик кабельщику рознь.

- Те кабельщики, которые способны адекватно рапортовать о своих клиентах и не скрывать абонентов в серой зоне, недорепортить, имеют прибыльность существенно больше, чем 10%.

- Медиагруппы как относятся к кодировке сигнала?

- Что касается кодировки сигнала, все группы солидарны, что это должно произойти в этом году. Поэтому это новый этап.

- Нацсовет что думает по этому поводу? Не очень понятна вся эта история.

- Не знаю, понятна ли вам, мне точно понятна. Кодировка будет до конца года. Нацсовет в принципе, какую бы позицию он ни занимал, понимает, что каналы, согласно своим лицензионным обязательствам, должны быть закодированы, учитывая права правообладателей. В принципе, мне кажется, что рынок к этому готов и что дальше остались технические вопросы.

- Планировалось, что все это завершится весной.

- Да. Но были определенные технические сложности, поэтому дата перенесена.

- На осень?

- Да, скорее на осень.

- А переход на цифру сыграет в вашу пользу или против?

- Что касается перехода на цифру, это не только экономия, это и дополнительные деньги, которые мы можем получить благодаря тому, что все как-то нормализуется и будет понятна конфигурация всех каналов на рынке.

- А есть ли дедлайны для параллельного процесса - перехода от аналогового к цифровому ТВ, который откладывается уже не первый год?

- Здесь история связана не столько с желанием групп или телевизионной индустрии, сколько с решениями государственных органов, поскольку переход на цифру просто так, по нашему желанию, невозможен. У групп тут есть разные позиции. Например, Inter Media Group и мы отстаиваем позицию о том, чтобы при переходе на цифру минимально пострадали те слои населения, которые не могут позволить себе платную дистрибуцию. Они должны иметь равный доступ к бесплатной дистрибуции, который должно обеспечить цифровое вещание. На сегодня аргументов, которые позволили бы говорить, что цифровое покрытие будет адекватным нынешнему аналоговому покрытию, не существует. Поэтому мы хотим быть уверенными в том, что те деньги, которые мы платим частному монополисту Зеонбуду (об этом надо прямо говорить!), будут конвертированы в покрытие.

- Вы так и не выяснили, кому он принадлежит?

- В принципе, все знают на рынке, но никто свечку не держал. Мы можем заниматься журналистскими расследованиями, но это не наша задача - иметь доказательную базу. Есть органы, которые, например, интересуются нашими бенефициарами, но почему-то не сильно интересуются акционерами Зеонбуда.

- Это Фирташ и Ахметов?

- У меня нет никаких доказательств. Мне кажется, инициатива о том, чтобы разобраться в этом вопросе, должна исходить от Нацсовета.

- Кстати, вот предположим, что аналог отключается, а спутник кодируется. Происходит перераспределение долей на рынке. Вы рассчитывали, кто будет в первой тройке и в каком порядке по медиагруппам или по каналам?

- Очевидно, что в прямом доступе на всю страну присутствует 15-16 каналов с равным доступом, а в Т2 существует 32 канала. Не секрет, что доля будет перераспределена среди тех каналов, которые появятся в Т2 и которых сегодня в общем доступе не существует. Безусловно, доли ведущих каналов подупадут. Из того, что мы видим, несущественно, но определенным образом вырастут каналы, которых в панели сейчас практически не видно.

- По группе вы выиграете или проиграете?

- Это комплексный вопрос, поскольку это связано с аналогом. Есть 4 типа дистрибуции на сегодняшний день: аналоговый, Т2, спутниковый и IPTV. Я примерно определил, в какой пропорции они существуют. Чуть больше аналога, к нему приближается Т2, который, очевидно, вырастет с момента отключения аналога. Далее - спутниковый, который чуть подупадет с момента кодировки сигнала, и IPTV, который, вероятно, чуть вырастет. У каждой из групп в каждом из сегментов разные показатели. Можно, конечно, спрогнозировать, как оно все вместе начнет работать. Но сложно.

- Если я не ошибаюсь, у вас наравне с Интером одно из лучших аналоговых покрытий. И именно по поводу отсрочки перехода на цифру вы обращались в Нацсовет.

- Да. Но есть и обратная сторона этой медали. Например, у IPTV у 1+1 лучшие показатели.

- Но ведь IPTV - это капля в море.

- Сегодня да. Но вчера был 1%, а сегодня − 5%.

- От доходов?

- Нет, от покрытия. Мы видим количество людей, которые там смотрят нас. Кстати, в европейских странах на IPTV приходится 15-16%. И это наиболее платежеспособная категория населения. В принципе, это факторы, которые нужно совмещать, и только после этого получишь результат. Можно делать модели, но я думаю, что только через год-два будет понятно, какая конфигурация сложится на рынке. Единственное, о чем точно можно говорить, что малые каналы и ниши будут в выигрыше при переходе на цифру.

О ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ С НАЦСОВЕТОМ

- Давит ли на вас Нацсовет?

- Больше всего, что меня беспокоит в отношениях с Нацсоветом, − это бессистемность и непоследовательность по отношению к ряду вещателей.

- В чем это выражается?

- В том, что происходят какие-то вспышки активности в одном направлении, когда другие направления остаются в тени. Например, у Нацсовета есть ряд "любимчиков", среди которых NewsOne, 112 канал, Интер - и мы там периодически в зоне внимания. К другим каналам, даже если проверки назначаются и предупреждения выносятся, отношение более безразличное.

- О каких каналах говорите?

- Не буду называть. Вы сами можете проследить с точки зрения пресловутых черных списков и сериалов, которые я называю серым импортом и которые показываются на одном конкретном канале - ТРК Украина. Все об этом знают. У регулятора тут есть точная непоследовательность и нежелание брать ответственность на себя. Условно говоря, запретили Сваты из-за Добронравова, мы обратились и к Нацсовету, и к проверяющим органам, к СБУ в том числе, и показали, что есть еще большой список актеров, которые по тем же причинам должны быть внесены в эти списки. Эти люди пересекали границу оккупированного Крыма, высказывались нелестно о территориальной целостности Украины и в принципе, по лекалам СБУ, должны были попасть в эти самые списки. Ответа нет. Ничего такого не происходит. Ни СБУ, ни Нацсовет, ни Минкульт, ни, не побоюсь этого слова, Госкино во главе с Филиппом Ильенко ничего в этом направлении не делают.

- Где больше всего этих кандидатов на попадание в списки?

- Они в равной степени присутствуют на всех каналах. У нас тоже есть. А вот далее наступает вопрос о последовательности и равенстве перед законом. Если вы делаете такой антиконкурентный шаг (а из утечки переписки главы Нацсовета с руководителем одного из каналов мы знаем, что эта история могла лоббироваться), может возникнуть логичный вопрос: у нас черные списки существуют для соблюдения принципов, или для того чтобы сводить конкурентные счеты? Я всегда выступал против черных списков как таковых. Потому что не могут Охлобыстин и Пореченков быть равными Талызиной или Добронравову. Мы всегда выступали за то, чтобы были четкие критерии того, что является условием для запрета въезда в Украину, в том числе и для демонстрации художественных произведений с участием этих людей. Та же Ирония судьбы, к примеру, или оскароносные фильмы с запрещенными актерами в эпизодических ролях. Нужно иметь достаточно равные для всех основания, чтобы запрещать это. Ведь человек, стреляющий в наших из пулемета, и человек, который что-то ляпнул или подписал какую-то бумагу, - это разные категории. Мы же считаем себя демократической страной. Мне приятно, что все группы и продакшен-студии подписали письмо премьеру с просьбой пересмотреть критерии этих черных списков. Ведь иначе ситуацию можно довести до абсурда или упереться в историю, когда кто-то, используя Сватов, будет продолжать запрещать въезды и трансляции с точки зрения сведения конкурентных счетов.

- Какие критерии обсуждаются?

- Если человек стреляет или неоднократно высказывался против территориальной целостности Украины. Например, в конце прошлого года Михалков был внесен в этот черный список. Ну как можно сравнить Михалкова с Талызиной? Михалков - большой руководитель, который занимается отстаиванием интересов российской пропаганды, распространением сомнений относительно независимости и территориальной целостности Украины.

- Чем завершилась история с лицензированием, кроме того что вам таки продлили лицензию? Вы ведь должны были раскрыть структуру бенефициаров компании. Нам в интервью Артеменко рассказывал одну версию, вы Украинской правде - противоположные совершенно сведения.

- (Тяжело вздыхает.) В требованиях о том, что должен раскрыть телеканал, есть определенные разночтения. Мы шли четко по процедуре, заполнили все данные в нужное время. У Нацсовета есть время, в течение которого после подачи документов он может запросить дополнительную информацию, если возникли вопросы. Этих вопросов не последовало. Однако в тот день, когда нам уже должны были выдать лицензию, они вдруг появились.

О СТРУКТУРЕ СОБСТВЕННОСТИ И ОТНОШЕНИЯХ С КОЛОМОЙСКИМ

- А почему вы решили поменять структуру собственности и отдать часть акций сотрудникам?

- Это было решение акционера, мы об этом говорили давно. У меня был пакет акций в виде опциона, и я решил его часть передать нашим сотрудникам.

- Это было задумано как страховка?

- Вы знаете, как говорят, "разом і батька легше бити", а с другой стороны - это же нормальная практика. Когда компания прошла долгий путь испытаний, в том числе революцию, это естественный процесс, когда ты делишься заслуженным с теми, кто работает с тобой. Это, скорее, аванс на будущее, потому что компания неприбыльная.

- То есть это способ мотивации сотрудников, не страховка?

- Какая страховка? Человек завтра может уволиться и забрать долю с собой. Это, скорее, способ поощрить, замотивировать.

- Сколько у вас сейчас акций, какая доля в компании?

- Около 5%.

- Не было ли за прошедший год предложений о выкупе вашей доли или слиянии Плюсов с кем-то другим?

- (Смеется.) Нет.

- За сколько акционер мог бы продать 1+1 медиа? Насколько медиабизнес вообще интересен как объект торгов?

- Учитывая возникновение большого количества информационных каналов, я думаю, кому-то он интересен таки.

- Для политики вашего мажоритария он интересен?

- Мне очень приятно, что акционер верит в то, что медиабизнес может стать прибыльным.

- Когда?

- Скоро, в ближайшее время. Раньше, чем через пять лет. А второе - ни для кого не секрет, что телевидение в Украине - это элемент влияния. Если вам кто-то скажет, что это не так, он слукавит.

- То есть влиять на ход выборов вы будете?

- Вот мне сегодня звонил один политик и интересовался, зачем мы их так нехорошо в каком-то сюжете представили. Я удивился, ведь я об этом ничего не знаю. Все почему-то думают, что я смотрю за новостями с утра до вечера, лично их редактирую и говорю, что и кому как делать. Это не так. Я задал вопрос о том, пытался ли он выяснить у авторов сюжета, в чем дело и что не так. Не пытался.

- А все же, собственник цензурирует материалы? И может быть сюжет субъективной точкой зрения конкретного журналиста?

- Я вот не знал об этом сюжете. Иногда я, конечно, смотрю какие-то материалы, марафоны. Вы думаете, у Игоря Валерьевича Коломойского есть больше времени? Глобально никто не вмешивается.

- А бывает такое, что Коломойский звонит и требует убрать что-то из эфира, подчистить кеши или опровергнуть? Как часто вообще вы встречаетесь?

- У нас дважды в год происходит встреча акционера с акционерами и ведущими журналистами в Киеве или Женеве. Это скорее похоже на то, что акционер выслушивает журналистов, чем наоборот. Когда собирается большой коллектив журналистов, в том числе акционеров, то даже такому яркому персонажу, как Коломойский, сложно с ними спорить. И он, начиная с 2010 года, когда стал акционером, увидел их принципиальную позицию и очень сильно их уважает. Он видит, что в огромном количестве случаев, с которыми он сталкивается, у журналистов есть четкие принципы, факты, две точки зрения и так далее. И поскольку он их уважает, он их слушает. Он может высказывать свое мнение относительно тех или иных событий, которые происходят в стране. А там уже журналисты прислушиваются или не прислушиваются. Так что никаких указаний о том, чтобы что-то давать или не давать в эфир, никто не получает. Все решается на уровне редакции. Иначе будет другой коллектив.

О ЖУРНАЛИСТАХ И КОЛЛЕКТИВЕ

- Кстати, о коллективе. На рынке кадровый голод. Журналисты уходят из профессии - кто в пиар, кто совсем в другую сферу. У вас же многие сотрудники работают с момента основания канала, десятилетиями. Как вы их удерживаете и чем мотивируете?

- Я думаю, что у нас, во-первых, сложилась доверительная атмосфера между топами, акционерами и журналистами. Когда ты в равном диалоге, несколько иначе себя чувствуешь. Я работал со многими олигархами, но такого характера отношений при довольно непростом нраве мажоритария не встречал нигде. У нас нет историй, когда сказал одно, а потом пошел и сделал другое. Я думаю, что многие люди это ценят.

- И все?

- Мы стараемся создавать для работы нашего коллектива максимально комфортные и домашние условия. Как я и говорил, наш офис - это наш домик. 1+1 медиа, как работодатель, верит в своих сотрудников настолько, насколько они верят в свои идеи. У нас огромное количество мотивационных программ, тимбилдингов. Их в том числе инициируют сами сотрудники, которых мы внутри компании называем Люди Идей. Например, это история с нашим кафе, с остановкой у офиса, стоянкой для велосипедов. Конечно, есть возможности карьерного роста и денежная мотивация.

- А соцпакет у вас есть?

- Да. У нас есть соцпакет, а еще страховка, йога, маникюр и много другого. Массажи, медобслуживание также входят в соцпакет.

- Какая средняя зарплата у рядового журналиста?

- Мы в медиане отрасли и придерживаемся нормального рыночного принципа.

- 15 000 платите?

- (Задумался.) Мы в медиане. В зависимости от стажа, опыта и позиции ежемесячный оклад может варьироваться. Не могу разглашать, а то придут люди, у которых 14 000 грн зарплата, и спросят, как так.

- Зарплату в конверте платите?

- Нет. Вся белая, из-за чего мы страдаем.

- Эти самые сотрудники, которые работают у вас много лет, недавно попали в поле зрения НБУ. Если я не ошибаюсь, то список людей, счета которых хотел проверить Нацбанк, вы и возглавили.

- Да. Я там был первым номером. Слава Богу, не два раза, как "братья Дубинские" в разной вариации написания фамилии.

- Как так?

- В принципе мы вычислили человека, который это делал. Это один из сотрудников НБУ, который заполнял все эти истории по указанию другого высокопоставленного сотрудника Нацбанка. И судя по всему, поскольку это был человек большого интеллектуального уровня, он взял всех наших акционеров, а потом посмотрел на корпоративный сайт, где были указаны псевдоним одного из ведущих, девичьи фамилии топ-менеджера и ведущей, два Дубинских и еще один американец, у которого никаких счетов в украинских банках просто нет, и так себе в список и добавил.

- Чем вся эта история закончилась?

- Ничем. Рожкова после этого сказала, что журналисты и топы канала там оказались, потому что был перевод в казино на 622 млн грн и перевод $40 млн на какую-то компанию офшорную. На этом все затихло.

- Но с Дубинским посерьезнее проблемы. Там же уголовное дело заведено. Почему это все началось?

- Он делал расследование по поводу бизнеса в России Гладковского, который "в девичестве" Свинарчук, - заместителя руководителя СНБО, одного из акционеров корпорации Богдан. Причем это было собственное расследование, в связи с чем Гладковский счел необходимым написать предъяву СБУ с требованием привлечь автора к уголовной ответственности за госизмену и терроризм. СБУ все же оказалась несколько "умнее", там поняли, что госизмены никакой нет, и оставили только статью о терроризме. И отправили это для расследования в одну из силовых структур. В принципе адекватность чиновников, которые сравнивают государство с собой, считают, что "государство - это я", удивляет. Расследование сейчас идет какое-то. Но сам факт того, что такое возможно, способствовал тому, чтобы мы отправили запросы в несколько посольств наших западных партнеров, получили ряд ответов, в которых послы этих стран высказывают обеспокоенность происходящим конкретно с Дубинским.

- Речь о свободе слова и притеснении прессы?

- Конечно. Конкретное расследование Дубинского не имеет ничего общего ни с терроризмом, ни с госизменой. Если человек такого уровня считает, что изложенные сведения неправдивы, есть нормальная цивилизованная процедура. Идите в суд и доказывайте. Но использовать служебное положение - I am sorry. Я даже не знаю, какими словами описать это производство. Идиотизм? Это хуже. На мой взгляд, это преступление государственного чиновника против журналиста и свободы слова.

О КОНТЕНТЕ

- У кого вы закупаете контент сейчас?

- В основном у западных компаний, у западных мейджоров.

- А с РФ сотрудничаете?

- У нас есть какие-то небольшие контракты, которые были подписаны задолго до нынешней ситуации в стране и пока остаются в силе до истечения срока действия. Но они составляют мизерный процент.

- Стало ли сложнее работать над производством своего контента после появления черного списка российских актеров? Есть ли проблема с подбором актеров?

- Я в связи с этим вопросом снова начал ходить в украинские театры. И в принципе проблем особых не вижу. Но с точки зрения школы, поскольку она долгое время была под гнетом соответствия российскому рынку, чтобы украинские актеры звучали по-русски, есть некая сложность. Украинские актеры с грамотной русской речью востребованны. Такой фильм можно продать. Украинские актеры были второсортными персонажами на российском рынке. А сейчас потребность отпала, и меня больше беспокоит вопрос появления новых талантов, вопрос грамотной украинской речи и нашей украинской актерской школы. История, когда украинские актеры были на периферии, заканчивается. И мы чувствуем большую потребность в новых кадрах.

- Опишите ваш продакшен. Сколько в прошлом году вы произвели контента?

- Думаю, что около 60% контента на всех каналах группы - это наше собственное производство. Это и сериалы, и развлекательные передачи, и большие шоу.

- Если говорить о стоимости сериалочаса, сколько вы произвели и какая средняя стоимость?

- Сложно ответить. Например, производство сериала Школа - это одна цена. Истории с именитыми актерами - другая. Штука в том, что мы изначально не производим контент, который нацелен на российскую аудиторию. Это отличает нас от других производителей, которые хоть и производят в Украине, но ориентируются на русский рынок.

- По-моему, сейчас все резко с начала года украинизировались, и все передачи и фильмы идут на украинском языке.

- Здесь по-прежнему производится большое количество сериалов, которые успешно продаются в Россию. Изначально интерес у таких продакшенов в клиенте из России. И потому стоимость этих сериалов отличается от стоимости тех, которые производятся для украинского зрителя.

- Какой дисконт?

- Я думаю, что разница между сериалом, который производится с первичным заказчиком в России, и сериалом исключительно украинским раза в два.

- Среднерыночная стоимость какая?

- Среднерыночную стоимость сложно определить, ведь ты работаешь с теми же режиссерами, с теми же актерами, которые работают и для российского рынка тоже. Если делить все, что производится в Украине и для РФ, и для нашего рынка, то это где-то тысяч $40 за эпизод.

- Много ли вы потеряли с запретом Сватов?

- Эту неприятность сложно пережить, но мы переживем. Вопрос опять-таки в принципах. Для нас это существенная потеря рейтингов. Думаю, что процентов 10 этого слота мы потеряли, в целом - около 0,5 подпункта рейтинга. Но это не значит, что мы не найдем замены, она чего-то будет стоить. Вопрос не в этом, а в подходе. Если бы это было справедливое решение, мы бы не возмущались. Мы уверены, что это решение несправедливое, и в нем видятся попытки сведения конкурентных счетов с привлечением госорганов.

- Вы оспариваете решение Нацсовета?

- Мы в суде. Суд перенесен на март. Мы требуем отмены этого решения.

- А кто с кем сводит счеты?

- Нам кажется, что есть некие конкуренты, которые привыкли сводить счеты при всех президентах таким образом.

- Вы обычно с Украиной ссоритесь.

- Нет, в данной ситуации это не Украина.

- Starlight что ли?

- Я могу ссылаться на какие-то данные, но и у нас есть свои ощущения по этому поводу и понимание, как это могло происходить. Мы свечку не держали, так что обвинять не буду никого.

- Если говорить о форматных ТВ-шоу, то в этом сезоне у вас их стало больше. Вы покупали форматы или разрабатывали сами?

- И Инспектор.Города, и Одруження наосліп - это новые форматы, которые разработаны нашим продакшеном. И Школа - это наш формат, которым даже заинтересовались за границей как форматом. Не говоря о том, что хотят купить его как готовый продукт.

- Кстати, чем закончилась история с Фреймут?

- Она работает на Новом канале. Суды длятся. Мы оспариваем решение суда. В мире существует множество форматов - X-Фактор, Голос, Pop Idol. С Ревизором та же история. Есть достаточно факторов для нас, как профессионалов, говорить об этом. То, что на каком-то этапе появились несущественные и необоснованные факты, не говорит о том, что мы не верим в свою правоту.

- Насколько затратно выведение на рынок новых форматов и как скоро вы надеетесь отбить затраты?

- Школа имеет положительную маржинальность уже после первого показа.

- А кто заинтересован купить?

- Несколько близлежащих стран. Из того, что я слышал на данный момент, мы сделали английские и русские субтитры. Посмотрим.

- Пока Украина осваивает корейские сериалы, вы вовсю взялись за турецкие. Как зритель относится к турецким сериалам на ваших каналах и что они дают для группы?

- Я очень рад, что мы открыли украинскому зрителю этот сегмент. Продукт в большинстве случаев - лидер своего слота. Они на самом деле экспортируются в огромное количество стран, начиная от Хорватии и заканчивая ОАЭ и Казахстаном. Если бы мы смогли добиться такого успеха, я был бы очень счастливым человеком. Потому что экспорт позволяет туркам не только окупать их производство, но и генерировать огромное количество талантов. Масса производимого продукта, который есть в Турции, не сопоставима с тем количеством часов, которые производят в Украине даже с учетом экспорта в РФ.

- Вы не планируете снимать полный метр?

- Мы участвовали в трех проектах, слава Богу, все прибыльные. В одном из проектов мы участвовали как сопродюсеры − Свингеры, в другом мы были практически сопродюсерами - это Киборги, в третьем мы просто покупали права и участвовали в промокампании - Дзидзьо Контрабас.

- Вы заработали на этих трех проектах?

- Партнерство важно. Мы от Контрабаса ничего не получили, но рады, что участвовали в проектах, которые были прибыльными.

- Хорошо. Свой полный метр инициировать и снимать планируете?

- Мы будем участвовать только в коммерчески успешных проектах. В других проектах участвовать не будем.

- Как вы оцениваете качество украинского контента сегодня?

- Вполне достойно, в прокате все нормально.

- А сериалы?

- И в сериалах то же самое. Вполне конкурентоспособно по европейским стандартам.

- Полтора года назад вы говорили о том, что готовы, подобно СТБ, выйти в сегмент офлайновых шоу, и даже имели некие договоренности с руководством ВДНХ. С того момента ничего не произошло? Вы отказались от этой затеи?

- У нас были идеи. Но мы пока решили сосредоточить внимание и ресурсы на том, что умеем делать хорошо. Другой момент - мы пытаемся развивать экспертизу в веб-продакшене и диджитале. У нас запущен проект FootballHub, 1+1 video, есть еще ряд проектов. И для нас это очень интересная для развития ниша. Точно так же, как запуск нишевых каналов, таких как Paramount Comedy, который мы запустили в декабре 2017 года, или каналов, которые сейчас находятся на стадии обсуждения с другими западными партнерами.

- Что за партнеры?

- Kvartal TV совместно со студией Квартал 95, каналы БОЛТ, STAR FAMILY и STAR CINEMA в партнерстве с FILM.UA и STAR MEDIA. Есть еще несколько известных западных мейджоров, с которыми мы находимся на стадии переговоров. Также ведем переговоры и о совместном развитии каналов, и о дистрибуции. Например, мы сознательно шли на запуск Paramount Comedy, который делаем совместно с Viacom, именно с территории Украины, чтобы иметь возможность транслировать там и контент собственного производства.

- А новые каналы тоже какие-то будут развлекательные?

- Если мы про бизнес, тогда развлекательные каналы.

- А в нишу новостного канала не хотите?

- Новостные - это, скорее, к каналу Прямой, 112 и другим.

- Не собираетесь ли возрождать Ukraine Today?

- Нет. Мы, наверное, были очень романтично настроены к моменту запуска Ukraine Today. Мы понимали, что на волне революции и войны нужно, чтобы наш голос был услышан и за границей тоже. Мы имели достаточный ресурс от ТСН, чтобы на его базе попытаться сделать англоязычный канал. И я был искренне рад, что у Министерства информации появились амбиции о запуске такого канала. Но наш первый диалог с Юрием Стецем закончился тем, что он отказался "робити канал зарубіжного мовлення з олігархами". Мне очень жаль, потому что внятного зарубежного канала мы не имеем, и вместо нормального государственно-частного партнерства мы имеем на сегодня ничего. Заниматься пропагандой интересов страны за рубежом не функция коммерческой организации. Наша задача - зарабатывать деньги. У нас есть социальные функции, но это не то же самое, что вопрос о вещании за рубежом. С этим с коммерческой точки зрения успешно справляется 1+1 International. Поэтому после определенного этапа мы поняли, что наша гражданская миссия исполнена, а дальше это уже миссия людей, которые получают бюджетные деньги на то, чтобы это делать. Делают, на мой взгляд, они это неэффективно.

- Почему?

- Потому что разве кто-то слышал о канале, который вещает за рубежом? Знаете, как он называется?

- Не помню.

- Вот поэтому.

О РЕКЛАМНОМ ПИРОГЕ И ПЕРСПЕКТИВАХ

- Полтора года назад вы говорили о том, что украинский рынок в 10 раз меньше российского. Ощущаете ли вы, что рекламный рынок восстанавливается?

- То есть вы считаете, что если до 2014 года разница была в 8-9 раз и сегодня в 14-16 раз - это выравнивание? Он как-то восстанавливается, но не так, как бы мы хотели.

- Почему?

- Экономическая ситуация в стране - это раз. Второе - агрессивная конкурентная политика со стороны ведущих медиагрупп - это два. Такая политика способствовала снижению цены на рекламу еще в 2008 году.

- В этом году цены на рекламу повышать будете?

- Да, процентов на 10-15. Но это далеко от того троекратного сокращения рынка в валюте, которое мы имели до 2014 года.

- Планируете ли заработать на грядущей политической кампании? Всех пускать будете в свой телевизор?

- Мы приветствуем здоровую политическую конкуренцию и за нее. Больше кандидатов хороших и разных.

Мария Бровинская

Стас Юрасов