Зураб Аласания: «Общественное вещание может и должно конкурировать с коммерческими каналами

13 января с.г. Верховная Рада приняла за основу законопроект Николая Томенко №1357, согласно которому Общественное телевидение должно быть создано в виде стопроцентно государственного ПАО. Зураб Аласания, который стал гендиректором Национальной телекомпании Украины (НТКУ) при условии, что ему не будут мешать создавать на базе НТКУ Общественное телевидение, критически оценил инициативу парламентариев.

В интервью РБК-Украина Зураб Аласания рассказал, как во власти воспринимают идею общественного вещания, почему государственное телевидение априори не может работать эффективно, почему Украина проигрывает России информационную войну и нужно ли Министерство по делам информационной политики.

- Законопроект отправлен на доработку ко второму чтению. Это что, попытка завалить, оттянуть создание общественного ТВ?

- Это попытка торговаться. Выторговывают областные телерадиокомпании. При этом, саму идею Общественного вещания убивают.

По соображению Томенко, в стране должно быть 26 общественных телерадиокомпаний, а финансироваться они будут облсоветами и губернаторами. В их набсоветы будут входить местные депутаты. Кто там будет заказывать музыку? Понятно. И областные ТРК ни на грамм, ни на секунду не изменятся.

Более того, дискредитируют саму идею. На местах медийщики в большинстве своем не хотят никаких перемен. Вас устраивает то, что показывает областное телевидение?

Именно ничего не трогать, оставить, как есть, предлагает Томенко. Он рассказывает, что местные губернаторы будут финансировать из областных бюджетов. Областные ТРК получали от облсоветов 100 тыс. грн в год. Это даже не смешно.

В каждой ОГТРК работают по 300-350 человек. При таком финансировании их и дальше будут держать в полунищем состоянии, чтобы они делали все, что надо местной власти. А чтобы не мешали использовать областные ТРК как рупор власти на местах, Томенко требует разделить юридические лица. Но этого делать нельзя с точки зрения управления процессом, в чем Томенко — полный ноль.

В Европе 79 национальных общественных вещателя, которые объединены в одну большую организацию EBU (Союз европейских вещателей — ред.). В Польше радийщики «волком воют» из-за того, что у них уже девятый год раздельные юридические лица.

Сначала надо построить систему, научить производить продукт Общественного вещания, а потом уже разделять. Через несколько лет — пожалуйста. Я бы перенял опыт немецкого АРД, где шесть независимых вещателей договорились держать общий канал. У нас в стране и так много хаоса, и пока надо наоборот вертикально интегрировать.

- Томенко делает серьезные заявления о том, что в поправках заложена опасность приватизации имущества.

- Он лжет. Более того, говорит все наоборот. Сейчас докажу.

Наши поправки предполагают создание акционерного общества, чтобы вывести управление общественным вещанием из управления государством. Все имущество остается в собственности государства. Оно просто передается в управление ПАО НСТУ (Національна суспільне телерадіомовлення України, — ред.). Но в законе написано очень точно украинским языком: какая-либо приватизация чего бы то ни было запрещается.

А вот Томенко как раз хочет, чтобы имущество тех 26 областных ТРК было передано местным общественным вещателям, которые, якобы, будут созданы на их базе. Значит, государство должно передать это имущество на баланс коммунальной собственности. Но в перечне имущества, которое государство может передать в коммунальную собственность, нет областных ТРК. А значит, это возможно только путем приватизации.

- В 2005 году Томенко уже один раз успешно завалил создание Общественного телевидения в Украине. Почему снова он, кому он нужен?

- Томенко в создании общественного телевидения — это огромный булыжник, который лежит на пути, и об него ломаются колеса. В 2012 году Томенко заявлял, что в Украине не раньше 15 года можно создавать общественное ТВ. Наступил 15 год — и Томенко, как и ранее, тормозит процесс.

Но он — уже «дембель» в парламентской политике. Понятно, что только по своей инициативе такое не делал бы. Я могу предположить, что кое-кто во власти считает, мол, в сложное военное время государство не должно лишаться государственных систем вещания. Что, я считаю, неправильно. Такой подход говорит о непонимании сути общественного вещания.

- Что можете сказать об информационной политике государства?

- Информация и безопасность — это дело, в том числе, Министерства информационной политики. Ни малейшего отношения ко мне, к этому каналу, к журналистике не имеет.

- Но вы руководите государственным телеканалом и точно знаете, как власть работает со СМИ. Это темники или, скажем вежливо, месседжи, беседы в неформальной обстановке?

- Я вижу, что во власти только берутся выстраивать информационную политику. А неформальные беседы происходят регулярно.

Мне надо знать, что думает министр обороны, потому что у меня миллион обращений, что происходит на фронте. Наконец-то, двое серьезных мужчин — Полторак и Муженко — встречаются с главредами. Оказывается, они на нас обижены: «Вы включаете в прямой эфир не тех людей. Это шпионы у вас в прямом эфире кричат, что нас атакуют».

Ок, дайте нам в эфир хороших людей. Где ваши герои? А они: «Не можем — это военная тайна».

Министру говорят, что он должен запретить мобильные телефоны на линии фронта. На что он: ну это же недемократично. Но вы когда-нибудь видели израильских военных в боевых действиях с мобильниками? Как только касается войны, там — жесточайшая цензура!

Они (украинские военные чины, — ред.) недовольны тем, что пишут голых и босых солдатах. Но это правда! Неправда — это: мы вчера заключили контракт на миллиард. Что в этом контракте? Снова — военная тайна. Как же нам тогда работать? Так мы пытаемся понять друг друга.

- Министерство информационной политики нужно было создавать?

- Не уверен, что нужно, но оно по факту создано. Посмотрим, как будет работать. Очень быстро, 3-4 месяца — и мы поймем, зря ли платим свои деньги. Юрий Стець же просит 4 млн грн на год. Комиссия по морали тратила 5 млн грн. Нам она нужна? Пусть теперь эти деньги пойдут на «МинСтець».

Но не путайте одно с другим. Журналистика и информация — несколько разные вещи.

Противодействовать такой информационной стратегии, как у России, не может ни одно СМИ. А министерство может подключать массированные ресурсы. Например, нанять 850 ботов. Министерство обязано это сделать, потому что нужно отвечать врагу.

Или, например, нужно получить комментарий по одному и тому же вопросу. Минобороны говорит одно, МВД — другое, АП — третье. Вот «МинСтець» и должен объединить все эти месседжи или сделать так, чтобы они не противоречили друг другу. Как это было сделано в Великобритании сразу после Второй мировой. Там Министерство информации объединило все официальные каналы информации и отвечало за единый месседж власти.

Информационная безопасность — это бесплатная раздача газеты «Вести». Что с этим делать, я не берусь решать. СБУ должна интересовать та тупая пропаганда, которую ведет враг нашей страны в нашей же стране. Мне, как журналисту, свобода слова важнее всего. Но любое государство должно на такое реагировать.

- Где грань между информполитикой и пропагандой?

- Очевидно же! Использовать информацию как оружие — пропаганда. Как я понимаю, смысл пропаганды в том, чтобы объяснять свою точку зрения тем, кто ее не знает. Пропаганда нужна, но она бессмысленна внутри страны.

Почему в наших поправках к действующему закону об общественном ТВ телеканал УТР — международное вещание — оставлен за государством? За границей российские каналы подают свою точку зрения очень оперативно и так, чтобы «ломом по голове», заглушая все другие точки зрения. Вот на международном вещании Украины и должна быть пропаганда нашей позиции.

- Что лично вам дает основания рассчитывать, что Общественному вещанию в Украине быть?

- Прежде всего, непреходящий идеалистический идиотизм, мой собственный. Уже почти 8 месяцев я руковожу «Первым национальным». Никакие перемены здесь в принципе невозможны. Я же инженер, и математические расчеты это подтверждают. Но изменения происходят — и вы их видите.

- Как изменились рейтинги, аудитория Первого национального?

- Рано слишком. Мы довольно сильно меняем программы, и, по идее, аудитория должна была измениться. Но мы не проводили таких исследований. Это дорого. К лету у нас должен быть грант ЕС именно на исследование аудитории и промокампанию общественного. Ни у кого такого исследования нет, потому что каждый канал — нишевый. А у нас — не нишевый: мы — Общественное, мы — для всех. Вот мы и хотим прощупать, для кого мы работаем. Где эти мифические бабушки, что именно они смотрят на УТ-1?

Почему у меня концерт «Лондон Граммеар» (London Grammeаr), Смэш Пампкинс (Smash Pumpkins) — безумные современные группы — в таком рейтинге? Может, мне усомниться в Nielsen, который хорош для продаж стирального порошка?

В стандартном рейтинге панели Нильсона мы на 11-м месте среди 60 каналов. Бывало, дотягивались до девятого.

Мне пророчили обвал, если уберу Шустера. То же самое говорили, когда убирали Поплавского. Убрал обоих — обвала не случилось. Да, Шустер был рейтинговый, но у меня уже четыре месяца, как новости опережали Шустера.

По коммерческим критериям мы останемся где-то на уровне пятого места. Если подымемся выше, я буду удивлен и огорчен. Это будет означать, что мы играем в коммерческие игры, что появилась желтуха, чернуха — все то, чем завлекают зрителя.

- Кроме убежденности в том, что дело правое, есть какие-то объективные вещи, которые бы давали основания рассчитывать создание Общественного?

- Любой, кто думает про завтра, придет к пониманию необходимости этого. Государственное телевидение не может быть эффективным ресурсом ни в каком виде, ни при каких условиях. Толку от того, что государство владеет каналом с самым большим покрытием в стране, если мы все равно отстаем в пропаганде?

В апреле 2014 года был принят закон об Общественном ТВ. Это — рамочный закон, который сохраняет за НТКУ статус государственного учреждения. Это означает, что мы ничем не распоряжаемся.

Свежая иллюстрация. На данный момент НТКУ имеет кредиторскую задолженность 41 млн грн. Мы заработали эти деньги на политической рекламе. Они пошли в казначействе на наш счет. Четвертый месяц — никакого движения по деньгам в нашу сторону. Мы не платим за Чемпионат Мира по футболу 17 млн грн — это наше международное обязательство. За три месяца, пока деньги лежат в казначействе, мы уже потеряли 3 млн грн на инфляции.

Мы не можем купить сами карандаш! Батарейки к видеокамерам надо покупать на рынке. А продавцы очень неохотно продают нам, потому что мы — госучреждение, и пока казначейство оплатит и оплатит ли вообще. Воду, чай для гостей, визитки себе — все за свои.

У меня потолок по зарплате 11 тыс. 700 грн, обычная зарплата — 8200 грн. На канале человек 50 зарабатывают больше. Это технари, у них есть на это коэффициенты. У меня коэффициентов нет, но у меня выслуга лет большая плюс 5% добавляется за заслуженного журналиста. Журналистам мы можем поставить наивысший коэффициент «4», и максимум он получает чуть больше 5 тыс грн. Ведущие — они на рынке дороги. С 15 тыс. только начинают говорить.

Но сумасшедшие находятся. Вот наши девушки — почти такие. Юра Макаров — такой. Да, они стоят гораздо дороже, но ко мне приходят работать, потому что уже достало по заданию одного олигарха мочить другого олигарха. На любви к профессии выезжаем. Надолго ли хватит — не знаю.

- Можете нарисовать картинку, каким будет ваше — наше Общественное телевидение?

- Легко. «Первый национальный» получает еще вторую частоту — это канал «Культура». Он сейчас транслируется только на спутнике. Согласно закону, будет два общенациональных канала общественного телевещания. Потом, может, и больше.

Мы на рабочих группах обсуждали, какая нам сетка нужна, как концептуально развести эти каналы. Пока остановились вот на чем.

Первый канал будет информационный: не новостийный, а информационный, событийный. Все, что происходит здесь и сейчас находит отражение на первом канале: прямая трансляция, события с места с новостями.

Второй — рефлексивный, здесь будут шоу. Событие произошло — его надо обдумать, обсудить.

Первый канал будет более динамичный, второй — более медленный. На втором же будут культурологические, детские, познавательные программы. Знаю, что люди устали от динамики, поэтому у нас точно будет аудитория на втором канале: те, кто хотят послушать умных людей, поразмышлять. И я знаю, что есть масса людей, просто больных информацией. Для них, пожалуйста — первый канал.

- Ваш прогноз, что будет в законопроекте об Общественном вещании ко второму чтению?

- Торговаться будем — то, что я ненавижу. Вопрос принятия наших поправок перешел уже в политическую плоскость.

- Есть что предложить оппонентам? Задавите компроматом?

- Политические игры — не мое, мне они неприятны. И сейчас это работает против меня. Но в Верховной Раде есть наши друзья, коллеги, люди, которые понимают, что перемены нужны.

Все эти месяцы мы готовили поправки к этому закону. По всей логике украинской политики Кабмин не должен был согласиться с ними. Согласился! Более того, Яценюк сам придумал форму АО, но при этом, отказался от влияния на процесс.

В нашем варианте законопроекта Кабмин выведен из набсовета. Хотя, по логике, должен быть, так как первых четыре года будет финансировать, вкладывая средства в виде уставного капитала. Причем, принадлежать это АО будет не власти — народу Украины.

А уже на 3-4-й год я обращусь к людям и попрошу у них, условно говоря, 10 грн. Вы три года смотрели, что такое Общественное ТВ.

Хотите дальше получать такую информацию? Будьте добры, платите абонплату. Сколько платят в месяц за интернет? Думаю, и за качественное телевидение будут платить.

Общественное вещание может и должно существовать вместе с коммерческими каналами, конкурировать с ними. Единственное, что лишнее — это государственное вещание. Если бы еще Президент отказался от попыток влиять и понял, что нужно отдать людям то, и так им принадлежит — право на независимое непредвзятое информирование.

Наши политики пока не к такому привыкли. Они хотели бы контролировать. Но есть и те, кто понимают: без перемен уже никак. Я знаю своих друзей Мустафу, Лещенко. Они — честные ребята. Мне интересно, есть ли альтернатива: испортиться самому, либо не выдержать и уйти. А, возможно, они вместе с другими изменят парламент и нашу политику? Посмотрим, в каком соотношении это будут балансировать.

Источник: журнал MEDIASAT : цифровое ТВ, радиовещание и телекоммуникации