Богдан Ступка: «Я уже долгое время мечтаю сыграть безмолвную»

Звездами сейчас называют кого ни попадя. Но настоящих светил по-прежнему «раз-два… і нема». Актер b худрук столичного драмтеатра имени Франко Богдан Ступка – как раз один из этих «раз-два». Ну какое еще, позвольте спросить, отечественное имя на афише может одновременно гарантировать качество и повышать сборы фильма либо спектакля? Или – к кому из наших-то актеров стоят в очереди российские кинорежиссеры? Да ни к кому! Вот и кризис к Богдану Сильвестровичу постучался едва слышно, словно извиняясь. Понятно, что в кинематографе для него поубавилось работы… в то время как у «звездочек» ее вообще не стало. Но мэтр не то что не впал в грусть, а напротив – осуществил свою давнюю мечту, организовав новый кинофестиваль.

Богдан Сильвестрович, вы вообще понимаете, что взвалили на свои плечи огромную ношу, став президентом Киевского международного кинофестиваля?
Начнем с того, что для меня это жутко интересная ноша. Кроме того, существует всем известный кинофестиваль «Молодость», на котором молодежь представляет свои дебютные фильмы, а наш фестиваль – это как бы «Зрелость». Я думаю, что Киев и его обитатели достойны того, чтобы знать о том, что происходит в мире кинематографа. Но у меня в запасе есть еще одна амбициозная мечта – создать сильный театральный фестиваль, чтобы вся Европа приезжала к нам. Вот если ее удастся воплотить в жизнь, тогда любители театра получат уникальную возможность получать информацию о театральном мире.

Кстати, КМК случайно не стремится стать фестивалем класса «А», к которому причисляют Каннский, Берлинский, Венецианский, Московский кинофестивали? 
А как же! У нас есть такое желание, и все наши помыслы только об этом. Нам неинтересно быть каким-то непонятным местечковым фестивалем… Мы уж лучше его закроем, если он станет таким. Как вы знаете, без веры и надежды жить тяжело. Поэтому со временем мы очень хотим пробиться в число лучших. В свое время был такой президент Академии астрономических наук Виктор Амбарцумян… Так вот, когда его спросили, зачем он занимается астрономией, если все звезды и планеты на небе посчитаны, он ответил, что человек отличается от свиньи тем, что иногда поднимает глаза и смотрит на звездное небо. Вот и у меня такая же цель – чтобы мы время от времени подымали очи и взирали на звезды.

Ну, планы, как известно, всегда хороши до момента их осуществления… 
Да понимаю я, что все не так просто… Мы провели лишь первый Киевский кинофестиваль. В чем-то он не получился, а в чем-то – наоборот. Кстати, очень хорошо, что у него такое простое название – оно делает более известной нашу столицу. Множество режиссеров и продюсеров уже интересуются фестивалем, делают заявки относительно возможности продемонстрировать на нем свои картины. 
Вот если уж на чистоту, то первый блин оказался сырым… Прежде всего это касается хаотичной организации фестиваля. Понятно, что вы хотели все сделать как лучше; понятно, что все фестивали начинаются подобным образом… Но вы хоть понимаете, что ставите свое известное имя на карту? Ведь в случае полного неуспеха вашего детища пострадает ваше реноме.
Что поделаешь, нужно рисковать! А риск, это дело такое – ты или выигрываешь, или проигрываешь. Будем надеяться, что все будет хорошо. Но второй Киевский кинофестиваль будет точно.

С фестивалем, кажется, разобрались… Давайте теперь о другом. Позади у вас столько сыгранных ролей – как в кино, так и в театре, что возникает вопрос: еще остались интересные вам роли?
Это вам так кажется, да и мне тоже, что ничего нового больше нет. Но это иллюзия. Буквально несколько недель назад я возвратился из Минска, где присутствовал на премьере фильма молодого белорусского режиссера Ренаты Грицковой «Инсайт». Это такая детективная мелодрама, в которой я играю главную роль – доживающего последние дни старика. Обязательно посмотрите это кино! Так вот, я смотрел на себя переполненный радостью. А после ко мне подходили зареванные люди (в основном – женщины) с просьбами дать автограф. Даже больше – во время просмотра возле меня сидел народный артист Белоруссии Арнольд Помазан, с которым мы вместе когда-то учились во Львове, и тоже плакал. Мне кажется, такие эмоции – это определенный критерий моей работы.

У вас никогда не было так, чтобы сыгранные характеры потом оказывали на вас влияние в реальной жизни?
Все происходит с точностью до наоборот – жизнь переходит в кино. Почти всегда какая-то часть судьбы того, кого я изображаю, в той или иной степени касается меня. И я отдаю это на сцену или же воплощаю на экране. Только так появляется какой-то результат. Между прочим, я уже долгое время мечтаю сыграть безмолвную роль… Чтобы играло только лицо, глаза, губы. Уши. Кстати, это еще и ответ на ваш предыдущий вопрос.

Так напишите сценарий.
Увы, я не писатель.

Известно, что специально для роли в фильме «Тарас Бульба» вы набрали лишние кило. Но в современном кино существует масса способов сделать из актера нужный персонаж без его особых усилий. Зачем же вам в вашем-то возрасте такие жертвы?
Понимаете, в чем проблема – долгое время я не отождествлял себя c Тарасом Бульбой… После начала съемочного периода у меня даже появился комплекс на этой почве. Я срывался каждую ночь с кровати, подолгу всматривался в зеркало, пытаясь понять – исхудал я или поправился. А режиссер фильма Владимир Бортко не обращал на мои физические муки никакого внимания. Для него было важнее мое внутреннее состояние. И вот когда я прочитал в книге, что Тарас Бульба весил 20 пудов (а каждый пуд тянет на 16 килограмм), то есть, всего в нем было 320 килограмм, – это меня несколько успокоило. Потому как человек с таким весом не сможет запрыгнуть на коня… А если и запрыгнет, то лошадь под ним ляжет. В общем, это была такая гипербола из уст Николая Васильевича Гоголя. Кстати, если помните, у него еще есть такая фраза: «Редкая птица долетит до середины Днепра…». Да воробьи перелетают! Скорее всего – это такое юношеское впечатление писателя от ширины известной украинской реки. И все же я решил немного располнеть для этой роли, чтобы выглядеть на экране более убедительно. Мне кажется, у меня получилось.

Сейчас на вас что-то не заметно лишних килограммов…
Потому что постепенно я вернулся к прежнему весу. Не скрою, это было нелегко.
Вообще, съемки этого фильма стали испытанием для меня, как и для многих его участников. Только представьте – восемь месяцев на лошадях, в боях… Вокруг жара 37 градусов, а ты в кольчуге и с тяжелой саблей. Помню, с одним молодым актером случился конфуз – он снимался с непокрытой головой и потерял сознание. Меня же от жары спасла смушковая шапка, которую я практически не снимал. Ну, прям как в Средней Азии – там люди ходят в таких же головных уборах, попивая горячий чай. Благодаря этому их не хватает солнечный удар.

Когда вы принимаете решение по поводу той или иной роли, то чем руководствуетесь? Вот, например, Армен Джигарханян в последние годы говорит, что зачастую его больше интересует сумма гонорара.
Мне кажется, что Армен Борисович шутит… Первое, что меня интересует, – есть ли судьба у предлагаемого мне персонажа. Если этого фактора нет в наличии, я отказываюсь. Мне важно видеть внутренний конфликт героя... Если его нет, то персонаж становится неживым предметом – как стол, стул, ручка и т.д. А зрителю неинтересно смотреть на пустого человека. Поэтому я и отказываюсь в последнее время от множества предложений.

Но от роли озабоченного сексом старикашки в фильме Киры Муратовой «Два в одном» не отказались...
Это одна из лучших моих ролей. Даже моя жена сказала мне об этом… Дело в том, что люди не способны воспринимать одинаково. Мы смотрим на один и тот же предмет, но имеем разные реакции. Смотрим на одну и ту же картину, и у каждого возникают свои ассоциации. Это нормально.

Например, у огромного числа украинцев, посмотревших «Тараса Бульбу», возникло стойкое убеждение, что вы поддержали своим талантом идеологическое российское кино. Вы так не считаете?
Да вы что?! Какова же там идеология?

Я вам отвечу словами известного украинского издателя Ивана Малковича: «Во время просмотра фильма складывается впечатление, что казаки уже чуть ли не в Сибири бегали». 
Опять-таки – у каждого свои ассоциации. Я только могу сказать, что и в книге, и в фильме речь идет о Киевской Руси. Это же XV столетие! Тогда еще не существовало такого государства, как Россия. Я не понимаю, где в «Тарасе Бульбе» можно узреть россиян… Короче, я не считаю этот фильм пророссийским. 
Больше всего меня поражает другое. Последние несколько лет я множество раз на самом высоком уровне слышал разговоры о том, что Украина вот-вот приступит к экранизации «Бульбы», которую должен был делать режиссер Виктор Гресь. Одни говорили, что главную роль должен играть Жерар Депардье, другие называли Алексея Петренко… В итоге образ Тараса Бульбы достался мне. Но где же украинский фильм!? Почему мы не смогли его поставить? Вот так всегда – ходили, говорили-говорили-говорили и на этом все закончилось. Даже в Голливуде сняли «Тараса Бульбу» (речь идет об экранизации режиссера Джей Ли Топсона, 1962 года – «Левый берег»), а мы не удосужились.

Очевидно, что в последние годы вы стали в кино востребованны. Не обидно, что лишь на склоне лет массовая слава догнала вас?
Я появился в кино где-то в начале 70-ых. Были разные роли в фильмах – интересные и не очень. А потом – после развала СССР – начался период застоя: кино просто не снималось. И где-то с 2002 года меня снова стали приглашать в фильмы, в основном российские. Нет, не обидно… Мне сильно повезло поработать с интересными режиссерами. Для меня это важнее.

Ну да, вам повезло – в отличие от подавляющего большинства украинских актеров. Их-то на главные роли в российские картины не берут. Я даже слышал из уст некоторых кинопродюсеров, что у нас, дескать, плохая актерская школа.
Чушь это все! Скорее всего, эти продюсеры поверхностно воспринимают ситуацию. Вот вы можете себе представить, что я – представитель плохой отечественной школы? Я постоянно снимаюсь в России, в Польше, во Франции… Значит, есть школа!? Иначе как объяснить, что Сергей Гармаш, Алексей Петренко, Ирина Купченко ныне известные звезды российского кино? Но ведь они здесь постигали актерскую науку. Думаю, что кинопродюсеры в большинстве своем мало соображают в творчестве. Никто из них не желает попристальней всмотреться в наших актеров… Тут же Клондайк!

Кстати, а творческим людям вообще нужно спецобразование? Особенно в наше-то сплошь медийное время…
Вообще-то, без таланта ничего не бывает. Образование ничем не поможет бездарям. Ведь у нас полно образованных бездарных кино- и театральных режиссеров. Когда-то Михаил Ульянов, великий российский актер, вынужден был доснимать фильм вместо одного известного режиссера, который внезапно скончался (речь идет о картине «Братья Карамазовы» режиссера Ивана Пырьева – «Левый берег»). В одной из ролей этой картины снялся я. И вот, когда я приехал на озвучку, то увидел очень грустного Ульянова… Он сказал мне, что это его первый и последний режиссерский фильм. «Почему?» – спросил я. «Потому что нужно иметь талант, чтобы снимать кино», – ответил он, добавив, что не хочет пополнять список плохих режиссеров. Я запомнил эти слова на всю жизнь. 
Что же касается отсутствия необходимого образования, то всякое бывает… Бывает, что талант и выскакивает. Здесь важна развитая наблюдательность и хорошие учителя. В таком случае одаренный творческий человек получает серьезную школу. По сути, то же образование, только практическое.

Вопрос на закуску: вы уже задумывались над тем, как будете праздновать 70-летие?
Нет, как-то не хватает на это времени.

Источник: Левый Берег