Памяти работников Ленинградского радио

28 января 2010

Его называли нитью жизни, пульсом города. 20 тысяч километров радиокабелей связали в единую сеть военный Ленинград. Электричества в квартирах не было, а радиоприемники продолжали работать. Как спасали и поддерживали, но погибали сами - мужеству работников Ленинградского радио посвящается. Рассказывают «Новости культуры» .
Учащенный пульс метронома и сегодня заставляет тревожно биться сердца блокадников. 60 ударов в минуту значило - в городе спокойно, 120 - воздушная тревога. Есть две вещи, которые не может сделать ни один ленинградец старой закалки - выбросить хлеб и выключить радио. Оно должно было говорить и, если смолкало, в ледяных обесточенных квартирах становилось страшно и тихо - как в могиле...
Студентка исторического факультета Лера Петрова в блокадном Ленинграде стала медсестрой. 900 бесконечных дней осады ее поддерживало радио. Она и сейчас помнит всех дикторов по голосам. В эфире не только сообщали сводки с фронтов - учили, как выстоять. Что делать во время бомбежки, какие овощи лучше растить под окнами, а весной 42-го появились объявления о полевых кухнях.
Валерия Петрова, участник обороны Ленинграда: «Утром в 10 утра радио сообщает: "Диспансеры начинают свою работу. Торопитесь граждане на завтрак!" Представляете, в таком осажденном голодном городе и вдруг! - "собирайтесь, граждане на завтрак!"»
Владимиру Осинскому в начале Блокады было пять лет. Он плохо запомнил голод, не боялся снарядов. А вот радио и, как тянулись к нему дети и взрослые, вспоминает до сих пор. Их транзистор, как и у всех ленинградцев, забрали в июне 41-го, чтобы не было слышно агитаций врага. Кабельные радиоприемники были сначала не в каждой квартире.
Владимир Осинский, доцент кафедры радио и телевидения факультета журналистики СПБГУ, житель блокадного Ленинграда: «Радио сразу же ощущалось, даже в детском возрасте, что это пульс города. И радио у нас было еще выше этажом, и мы слушали его через потолок».
Так и вышло, что радиоголос блокадного Ленинграда стал пульсом жизни самого Осинского. Как журналист и ученый он снял несколько фильмов о блокадном радио, написал пять книг. Молодых репортеров в университете всегда воспитывал в духе истинно-ленинградской журналистики. Но однажды наткнулся на вопрос студентки - да кому она нужна, эта древняя история и опыт блокадных журналистов? Стало горько.
Осинский, доцент кафедры радио и телевидения факультета журналистики СПБГУ, житель блокадного Ленинграда: «Мы, в общем-то, одни из последних уже проводников той цепочки культурологических традиций, особенностей питерских - их нужно продолжать».
У журналистов блокадного радио не было сомнений - они нужны ленинградцам. В письмах люди так и писали, бесперебойного эфира требовали, как хлеб и воду. Благодаря радио появился единственный в городе блокадный театр, единственный оркестр - исполнил в эфире премьеру Седьмой Ленинградской симфонии Шостаковича. На радио звучали голоса Всеволода Вишневского, Ольги Берггольц.
В декабре 41-го большинство сотрудников радио уже не в силах были идти по занесенному снегом Ленинграду домой и возвращаться назад. Жили прямо в доме радио, спали на полу, поближе к буржуйкам, немного отогревшись, шли в неотапливаемую студию, здесь светила одна тусклая лампочка. Диктор садился и рассказывал Ленинграду о победах на фронте, стране - о том, что Ленинград еще держится. Нередко дикторы падали в голодный обморок прямо в эфире.
Ценные кадры пытались подкормить столярным клеем - не помогало. Их косил голод, на передовой с микрофоном - пули. К концу войны погиб каждый третий работник Ленинградского радио. Трое суток после прорыва блокады к дому радиокомитета шли ленинградцы - поделится счастьем в эфире.
Валерия Петрова, участник обороны Ленинграда: «Ух, когда был прорыв, вы бы видели, что творилось с людьми, у каждого репродуктора собирались ленинградцы и, когда объявили прорыв, то все целовались друг с другом, все знали, что это победа жизни».
А репортаж с салюта в честь полного снятия блокады журналисты вели со слезами на глазах. Никто не знал, что впереди работников радио ждут репрессии, что из-за «Ленинградского дела» сожгут пленки, и спасти удастся лишь 4 часа блокадного эфира. Всем казалось, главная битва уже позади. 11 мая 45-го впервые за долгие годы радио пожелало ленинградцам – «Спокойной ночи» - и в последний раз включило метроном.